5.3. От Енисея на восток (1738–1741) После завершения возложенной на него задачи описать морской берег от Оби до Енисея лейтенант Овцын, еще до поездки своей в Енисейск, решил продолжить исследования от Енисея на восток. Для этой цели он выбрал более крепкий и исправный бот

6. Экспедиции Шпанберга к Японии и опись Курильских островов (1738–1742) Начальником отряда Второй Камчатской экспедиции, который должен был описать Курильские острова, берега Охотского моря и изыскать пути к берегам Японии, был назначен капитан Мартын Петрович Шпанберг

Бодров Алексей Федотович Родился в 1923 году в деревне Татинки Епифанского (ныне Кимовского) района Тульской области. В 1939 году окончил семилетнюю школу. Работал на железнодорожной станции Москва-Бутырская. В Советской Армии с начала Великой Отечественной войны. Первая

Чухнаков Виктор Федотович Родился в 1923 году в поселке Ханино Суворовского района Тульской области в семье рабочего. После окончания седьмого класса средней школы работал на Ханинском чугунолитейном заводе электриком. В 1942 году призван в ряды Советской Армии,

КАМЕНСКИЙ Анатолий Павлович 17(29).11.1876, по другим сведениям 19.11(1.12).1876 – 23.12.1941Прозаик, драматург, киносценарист. Публикации в журналах «Родина», «Жизнь», «Живописное обозрение», «Север», «Мир Божий», «Образование» и др. Сборники рассказов «Степные голоса» (СПб., 1903),

КАМЕНСКИЙ Василий Васильевич псевд. Попечительский, В. К-ий; сценич. псевд. В. В. Васильковский;5(17).4.1884 – 11.11.1961Поэт, прозаик, драматург, актер (в труппе В. Мейерхольда), художник. Публикации в футуристических сборниках «Молоко кобылиц» (М.; Херсон, 1914), «Рыкающий Парнас» (Пг.,

Довольно известная достопримечательность Орловского края - Сабуровская крепость, она же усадьба известнейшего полководца фельдмаршала и графа М.Ф. Каменского в селе Сабурово. Это уникальный исторический памятник усадебной культуры России, ее возраст насчитывает свыше двух столетий . Ещё в конце 1790-ых - начале 1800-ых вокруг усадебных земель возводится монументальная ограда, стилизованная под крепостную стену с многочисленными башнями и «бастионами», протяженностью около двух километров. Стены крепости выстроены в восточном стиле, в форме турецкой крепости, как напоминания о русско -турецких войнах и сражениях, в которых участвовал сам граф. И не смотря на плачевное состояние, в наши дни эта крепость до сих пор способна поразить воображение человека своим величественным видом и необычной архитектурой .

Схема Сабуровского усадебного комплекса.

Осмотр начинаем с угловой башни, что расположена в западно-южной части усадьбы.

Трёхэтажная башня с коническим завершением и фрагментом стены.

Вход ограждают две симметрично расположенные пирамиды.

Загадочные пирамиды использовались как ледники для хранения продуктов. Странная геометрическая форма холодильников объясняется тем, что все сооружения Сабуровской крепости повторяли своей конструкцией реальные строения турецких крепостей военного назначения. Например, в форме пирамид тогда строили пороховые погреба. Ну, а раз крепость никаких осад и нападений никогда не видала, и обороняться не собиралась, то вместо пороха там хранили мясо и другие запасы продуктов. Их клали летом и осенью на лёд, вырубленный еще зимой из речки Цон. Центральная часть села Сабурово с усадьбой и церковью находится на высоком берегу реки Цон.

Первоначально земли имения Сабурово принадлежали боярину Милославскому, потом перешли к братьям Андреановым (изначально сельцо Андреаново). А после - достались фавориту Петра I А.Д. Меншикову. В 1742 г. по указу императрицы Елизаветы Петровны село перешло Ф.М. Каменскому. После его смерти, в 1755 г. имение Сабурово было пожаловано его сыну - Михаилу Федотовичу Каменскому, который выйдя в отставку, в 1790-ых годах и принялся возводить эту грандиозную крепость.

Все эти необычные сооружения Сабуровского памятника истории имеют символическую роль, как памятник победам русского оружия под командованием М.Ф. Каменского в русско -турецких войнах.
Наиболее хорошо сохранилась северная часть стены с многочисленными башнями и прочими выступами.

Чтобы понять насколько велика личность М.Ф. Каменского ,

соратника Румянцева, Потемкина и Суворова, расскажу немного истории из его военной карьеры.
Военную службу он начал в 1757 г. волонтером французской армии. Впоследствии участвовал в Семилетней войне в чине капитана. В 1760 г. стал полковником - офицером русской армии и потом служил генерал-квартирмейстер-лейтенантом в корпусе Петра Румянцева. А в 1768, к началу русско -турецкой войны, получил звание генерал-майора. Затем Каменского назначили командовать бригадой в Первую армию князя А. Голицына. Боевой офицер и будущий фельдмаршал Каменский проявил свою доблесть в сражении под Хотином, был удостоен ордена святой Анны. Потом участвовал в осаде Бендер и лично вел своих солдат и офицеров на штурм крепости, за что был награжден орденом святого Георгия 4-й степени. Затем он был награжден орденом святого Георгия 3-й степени за боевые действия на берегу Дуная, и получил звание генерал-поручика. А в 1774 году Каменский командовал всем левым флангом русской армии.

С 1783 года Михаил Федотович Каменский исполнял обязанности генерал-губернатора тамбовского и рязанского. А в 1784 году ему присвоили звание генерала-аншефа . Когда началась вторая русско -турецкая война, Каменский принял командование корпусом во 2-й армии Румянцева и отличился в сражениях при Сакульцах и Ганкуре .

Однако, Каменский слыл человеком вздорным с крайне педантичным характером.«Личность бесспорно талантливая, но необыкновенно честолюбивый и крайне нервный в обращении с людьми, строгий служака и педант», — так характеризовали его современники. Когда он был рязанским и тамбовским генерал-губернатором, то на этом посту разругался и рассорился со всем местным дворянством, по просьбе которого Каменский был удален с этого поста. Во время Второй русско -турецкой войны Каменский последовательно разругался с П.А. Румянцевым, Г.А. Потемкиным и М.В. Каховским, в результате чего его постоянно отстраняли от командования, удаляли, перемещали и, наконец, отправили в 1791 году в отставку.

Вдоль северной стены так же расположены въездные ворота на территорию усадьбы.

Удалившись в своё родовое имение, Каменский принялся за строительство грандиозного усадебного комплекса. В конце 1790-ых годов началось возведение столь необычного в архитектурном плане сооружения. Даже сейчас, спустя 200 лет, стены усадьбы выглядят как настоящая крепость. Кроме чисто практического значения — ограждения усадьбы, башни использовались под различные службы (кузня, ледники, конюшня и т. д.). Внутри стен на площади 20 га был разбит регулярный парк и выстроены два каменных усадебных дома (от них сохранились лишь фундаменты).

Одна из двух круглых угловых башен, огибает/соединяет северную и восточные стены.

Своим скверным и чудоковатым характером отставной фельдмаршал прослыл на всю орловскую губернию. Что в последствии нашло отражение в литературе. Отрывок из книги М.И. Пыляева "Замечательные чудаки и оригиналы" (кон. XIX - нач. XX вв . ):
"За свои необычайные привычки, вспыльчивый и жестокий нрав прослыл чудаком орловский помещик фельдмаршал граф Михаил Федотович Каменский. По мнению современников, именно он явился прототипом князя Болконского, героя романа Л.Н. Толстого "Война и мир". Человек талантливый, знаток военного дела, он и в частной жизни стремился подражать Суворову. У себя в деревне фельдмаршал жил в своих комнатах совершенно один, в кабинет его никто не впускался, кроме камердинера. У дверей его комнаты сидели на цепи две огромные меделянские собаки, знавшие только его и камердинера. Ездил Каменский всегда в длинных дрожках цугом, с двумя форейторами и лакеем, сидевшим на козлах и имевшим приказание: смотреть на дорогу, не оборачиваясь назад. Честолюбивый Михаил Федотович очень оскорблялся всяким невниманием к его заслугам. Так, перед второй турецкой войной императрица Екатерина II послала ему в подарок пять тысяч золотом. Желая показать, что этот знак внимания слишком ничтожен, он нарочно истратил все деньги на завтраки в Летнем саду, которыми угощал всех, кто попадался ему на глаза..."

В восточной части усадьбы внутри двора находится необычное сооружение с арочными проёмами.

Старинный "коровник" для пасущихся здесь коровок.

Так же здесь обитают местный старожила, который и поведал нам все эти истории - безусый Кот...

И его друг - страшный Индюк.

Вдоль восточной стены.

Вторая круглая угловая башня.

Между рекой Цон и церковью Михаила Архангела было поле, которое назвалось Лобное место. Там граф порол крестьян и даже своего взрослого сына. И возможно, эти жестокие экзекуции стали причиной смерти самого Михаила Федотовича Каменского. Однажды граф запорол до смерти одного из своих крестьян. Прошло какое-то время. И вот, когда 12.08.1809 г. через главные усадебные ворота из крепости выкатились дрожки с Михаилом Каменским, из-за угла на него напал человек и зарубил графа топором. Поговаривали, что это месть родственников убитого графом крестьянина за его невинно загубленную душу. Кроме того, есть другая версия, что убийство графа Каменского организовала его любовница, которая не выдержала его жестокого обращения. Пятнадцатилетний убийца приходился ей родным братом. Похоронен граф был возле усадебной церкви, которую построил ещё в 1755 году его отец. После убийства графа по легенде более 300 человек были отправлены в Сибирь. А вообще во владении Каменского находилось более 7000 душ.
Третьи въездные ворота находятся в южной части стены.

Вдоль этой же стены высится трёхэтажный дом со стрельчатыми окнами.

Два сына М.Ф.Каменского также избрали для себя военную стезю, оба достигли чина генерала от инфантерии.
Младший сын, Николай Михайлович ,

по общему мнению, был талантливым полководцем, полностью не раскрывшим себя из-за ранней смерти. В 1810 - 1811 гг. был главнокомандующим русской армией в войне с Турцией. Похоронен через три года после смерти отца, так же при церкви в Сабурово.
Отдельно стоит упомянуть о театре, что был основан в этом имении.
Последним владельцем Сабурово из рода Каменских был граф Сергей Михайлович (старший сын).

Он приобрел известность как страстный театрал. В 1815 г. им был открыт крепостной театр - один из первых русских театров, просуществовавший до 1835 года и со смертью владельца видоизменившийся (оставшаяся группа актёров существовала при разных антрепренерах). Расцвет Театра Каменского пришёлся на 1870-е годы. Это был уже городской театр, с которого началась история Орловского драматического театра, носящего ныне имя И.С.Тургенева.

На территории усадьбы был построен театр - двухэтажное здание с колоннами, в котором на протяжении двух десятилетий давались спектакли. В репертуаре театра были пьесы Д.И.Фонвизина, А.С.Грибоедова, И.А.Крылова, У.Шекспира. Кроме драматической труппы, театр включал оперную, балетную труппы, хор и два оркестра. Образованность графа, его любовь к театру и широта интересов не мешали Каменскому жестоко пороть и муштровать своих крепостных артистов, сидя во время представления с кнутом в руке.
Впоследствии граф Каменский разорился на театре (он мог за семью талантливых актеров из 3-х человек отдать деревню в 250 душ), в 1827 г. он был вынужден продать Сабурово (где были захоронены его отец, брат и дед), выдал вольные крепостным артистам и тихо, в безвестности, ушел из жизни в 1835 (похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище).

После смерти графа у Сабурово не раз менялись хозяева, но никто из них не стремился обустроить эту турецкую крепость на русской земле. Крепостная стена и другие постройки потихоньку старели, а крепостью так никто и не занимался. Барский дом сгорел в XIX веке. В 1950-х годах в одной из крепостных башен был создан музей крепостничества. Но просуществовал он недолго. В 1984 г. в 3-х этажной башне сделали школьный музей, начали проводить небольшие реставрационные работы. Но потом и этот музей был закрыт. С тех пор крепость пребывает в забвении.

В создании поста использован материал сайта

Граф Каменский Николай Сергеевич (1898-1952) был человеком самой таинственной жизни среди Каменских ХХ века. Он был ровесником века, камер-пажом, свидетелем революции, защитником Зимнего дворца, участником второй мировой войны, военным лингвистом, преподавателем, работал в ГРУ ГУГШ.

Родился граф в семье потомственного военного, его отец, граф Николай Сергеевич Каменский (1870-1951), стал во время первой мировой войны генерал-майором, а при Временных ему был присвоен чин генерал-лейтенанта ГУГШ, но получить он его не успел. Последняя должность его перед октябрьской революцией была: 2‑й Обер-квартирмейстер Ставки Верховного Главнокомандующего.

Николай был определен в самое элитное военное заведение - в Пажеский Его Императорского Величества Николая II корпус в СПБ. В соответствии с правилами, введенными еще при Императоре Николае I, в пажи зачислялись только дети лиц первых трех классов табели о рангах (не ниже генерал-лейтенанта или тайного советника). Зачисление в Пажеский корпус каждого кадета производилось только по Высочайшему повелению. Обучение в корпусе было платным, но к 100‑му юбилею 1812 года Государь Император Николай II издал указ, позволяющий потомкам участников Отечественной войны 1812 г. получать бесплатное военное образование. В списке пажей дед значился под номером 12 - «Гр. Каменский 4-й Николай». Рассказов об обучении и молодых годах деда было мало, по рассказам отца, он был немногословным человеком, особенно в советское время.

Конец карьеры для будущего камер-пажа графа Николая Каменского ознаменовался октябрьской революцией и концом тысячелетней Империи. Вместе с юнкерами граф был отправлен на защиту резиденции Временного правительства - Зимнего дворца. Вспоминать об этом дед не любил, много было там крови и ужаса. Утром пришел к баррикадам, где были кадеты, генерал и объявил, что Зимний пал и правительство низложено. За пажами, лежавшими на мешках с песком с винтовками и не желавшими покидать позиции, к вечеру пришли многие родители. Графа тоже увела мать вместе со старшей сестрой, уговаривая снять золотые погоны, - по Питеру шли облавы и расстрелы. Но юный граф наотрез отказался, разрешал лишь на время прикрыть погоны офицерским башлыком. После ночного штурма весь революционный и матросский Петербург был занят поиском оборонявших Зимний пажей, которых, найдя, расстреливали на месте. Другие защитники Зимнего - женский отряд Георгиевских кавалеров «Батальон смерти» Марии Бочкаревой - были растерзаны при штурме.

Домой к Каменским пришли матросы с обыском, но домработница по имени Устинья нагло вытолкала их, сказав: «тут такой не проживает». Впоследствии она осталась жить в семье до конца своих дней. Родители, ожидая повторный приход, тут же положили пажа в больницу, где под видом больного тифом, весь забинтованный, он пережил волну арестов. Больной, на месте которого он лежал, как сейчас помню по рассказам бабушки, был по фамилии Иванов, он уже умер, но знакомые врачи не подали его в списке. Проверяющие патрули, ходившие по больницам регулярно, обходили койки тифозных подальше. Вообще в то время в стране и в столице был большой «кавардак», и никто ничего еще не понял тогда, что на самом деле произошло. Юный граф был из старинной военной семьи и был соответственно закален: любые неприятности и опасности воспринимались им как должное. Приключений и опасностей на его недолгую и полную перипетий жизнь пришлось немало, он пережил революцию, избежал репрессий, прошел войну, при этом всегда находился под колпаком спецслужб, жил в огромном напряжении, оставался при этом патриотом, продолжая выполнять свой дворянский и военный долг, как он это понимал.

После революции семья переезжает в Москву, где отец юного графа становится преподавателем в Военной академии, которая тоже переезжает в Москву вместе со столицей нового государства. Воспользовавшись статусом отца и полной неразберихой, Николай, скрыв свое происхождение, поступает в Лазаревский институт восточных языков. Незаметный и старательный студент, говорящий с детства по-французски, изучавший в корпусе немецкий и английский, он делает успехи в освоении иностранных языков. Востоковедение станет его профессией на всю жизнь, поможет ему и его сыну во время новой мировой войны. В институте он знакомится со студенткой Риммой Евгеньевной Канделаки, дочерью московского преуспевающего адвоката, собирателя и знатока русской живописи.

Вскоре они поженились и по окончании института уехали с семьей невесты в Грузию, тогда независимую страну.

Мать невесты Наталья Львовна, урожденная баронесса фон Ребиндер, представительница московской знати, хранительница традиций, воспитывает своих дочерей в светском духе, и обе они делают хорошие партии - одна выходит замуж за русского графа Николая Каменского, другая - за грузинского князя Давида Абашидзе. А за окном в это время бушуют революция, реформы общества, новые веяния и новый век. В семье Канделаки все так, как и сто лет назад: церковные праздники, прислуга, в быту говорят по-французски и обедают в столовой. Род Канделаки был древним, греческим, он вышел в Грузию с о. Крит еще в IX веке. Все предки Риммы Евгеньевны были из духовной среды, среди них было много известных священников и митрополитов. Отец невесты, Евгений Васильевич, богатый московский адвокат, друг Грабаря, Морозова и Третьякова, вывез с собой в Грузию половину своей коллекции картин, а вторую часть пришлось «пожертвовать» в Третьяковскую галерею. Таковы были жесткие законы культуры того, «нового» времени.

В 1923 г. в солнечной Грузии у них рождается сын Николай, наследник и продолжатель рода, мой отец. Николай Николаевич был крещен в храме Святого Георгия неподалеку от их дома. Семья спокойно жила на средства от проданных картины, хотя все работали: Евгений Васильевич преподавал, стал профессором коневодства в Тифлисской сельскохозяйственной академии, Николай Сергеевич - научный сотрудник, работал в музее, в отделе восточных культур, женщины по традиции занимались домом. В 1923-24 гг. Николай Сергеевич работал в Иране, переводчиком в посольстве Грузии. После работы в Иране граф стал старшим научным сотрудником в Музее искусств республики Грузия.

Эту неторопливую и размеренную жизнь прерывает начавшаяся в Европе война. В 1938 г. Николая Сергеевича в музее нащупала военная разведка штаба Закавказского военного округа. К нему пришли сотрудники в штатском и предложили заняться переводами с персидского и турецкого, взяв подпис­ку о секретности и неразглашении. Через некоторое время они предложили ему вернуться к военной службе, пройдя аттестацию на чин офицера, учитывая прежнее военное образование.

На Россию вновь надвигалась мировая война, и теперь кадровые специалисты в армии были нужны. Развед­управление штаба округа гарантировало семье защиту от органов Госбезопасности, что было тогда вполне возможно. Вообще надо сказать, что военная среда, особенно военная разведка, на больший процент состояла из «бывших», занимавших активную патриотическую позицию. Они явно не любили политические спецслужбы, которые постоянно мешали им работать, то выполняя чей-то социальный заказ, то просто сводя счеты. Николай Сергеевич, что в то время было невероятно, поставил условие: чтоб его отца, царского генерала, оставили в покое.

Ясно было, что он договаривался с кем-то из своих, из «бывших». С тех пор он стал еще молчаливее и приходил домой в форме капитана штаба округа. В штабе ЗАКВО он работал в отделе иностранных армий и занимался военным переводом. Лишь спустя годы я узнал, что его устройство в военное ведомство состоялось не случайно: начальником Штаба Закавказского военного округа был тогда полковник Ф. Толбухин, дворянин, старый знакомый графа Сергея Николаевича, штабс-капитан Штаба ЮЗФ, кавалер и участник Брусиловского прорыва. Толбухин окончил Академию, был студентом прадеда, в советской армии сделал блестящую карьеру. Стал генералом, командующим армией, командующим фронтом, маршалом, взял больше всего иностранных столиц, оккупировал Румынию без крови, стал кавалером ордена «Победа». Взял Вену раньше на месяц, чем войска Жукова вступили в Берлин, но из-за того, что он был из «бывших», его имя не очень популяризировалось в советской истории, его образ разрушал доктрину «кухарки, управляющей государством».

В 1941 г. именно Толбухин готовил план по вторжению армии в Иран, получивший кодовое название операция «Согласие». Это была единственная наступательная экспедиция советской армии в первые годы войны. Штабу округа для этого нужны были специалисты по языку и по стране, а дед в Иране работал до войны и обладал уникальным опытом для военной разведки. Кроме того, семьи их были знакомы до революции. Операция была выполнена блестяще: успешно войдя в Иран, Россия соединилась с армией Великобритании, у союзников образовалась общая граница, давшая возможности установления коридора для поставок по ленд-лизу. Кроме того, была устранена угроза вторжения противника на юг к месторождениям нефти в Баку и в Иране. Мы знаем об этом малоизученном и секретном периоде войны по фильму «Тегеран-43».

В этот момент на Кавказ переводится созданный перед войной Институт военных переводчиков, который по существу является засекреченным центром по подготовке военных разведчиков. Директором института ВИИЯКА назначен старый знакомый по Тифлису графа Николая Сергеевича военный лингвист, разведчик, генерал-майор Н. Н. Биязи (1893-1973), личность легендарная. Основателем и вдохновителем института в Москве был генерал-майор граф А. А. Игнатьев (1877-1954), бывший паж, кадровый военный разведчик Императорской армии, сослуживец графа-отца по русско-японской войне. Он был советником Главкома и стал инициатором возвращения старых званий и погон в армию (решение от 23.10.1942). В это же время на Кавказ переводят восточный факультет Военного института иностранных языков, и граф Николай Сергеевич приглашается туда, как один из первых его первых преподавателей.

Кроме работы по формированию ­кадровых офицеров военной разведки, сотрудники института принимали участие в создании специального отряда горных кавказских стрелков. Эта малоизвестная в истории спецоперация закончилась полным успехом и разгромом особенной части противника, о которой написаны тома книг и история ее хорошо изучена. История же отряда победителей мало известна из-за засекреченности этих материалов. Горный отряд был сформирован из специально прибывших на Кавказ спортсменов - альпинистов, снайперов, лучших стрелков из местных кавказцев, охотников, хорошо знавших ландшафт Кавказских гор. Возглавлял формирование отряда директор Института военных переводчиков генерал-майор Н. Н. Биязи, известный спортсмен, альпинист и отличный стрелок. К формированию привлекались преподаватели, переводчики, знавшие кавказские языки и наречия, историю Кавказа и сложные взаимоотношения горских народов. Отряд создавался, чтобы противостоять знаменитой горно-пехотной дивизии «Эдельвейс», состоявшей из немецких профессиональных спортсменов, разведчиков и диверсантов, прорывавшейся к нефтяным месторождениям Майкопа, Грозного и Баку. Обычно в истории войны считается, что основной удар армии вермахта наносили на Москву и Петербург (Ленинград).

Но это не так, Гитлер сам признавал: «Если мы не захватим нефтяные источники Кавказа, я должен буду предстать перед тем фактом, что мы не можем победить в данной войне». Эта малоизвестная горная снайперская война окончилась полной победой, противник отступил из-за больших потерь, и операция по проникновению и захвату нефтяных баз и месторождений на Кавказе была обезврежена. У рейха остался лишь один источник нефти - румынский Плоешти, но и он скоро в результате действий военной разведки иссякнет. После разгрома «Эдельвейса» отряд кавказцев расформировался, а институт переехал в Москву и обосновался в Лефортово (1943), где Николай Сергеевич получил служебную квартиру.

В своем институте дед работал до конца своей жизни. Теперь он преподаватель, автор нескольких книг по военному переводу, все с грифом ДСП. В партию он не вступал, в анкетах всегда писал о своем происхождении, последнее звание имел подполковник ГРУ, знал 19 языков, был специалист по восточным и кавказским языкам и культуре. Какие были у него награды и были ли вообще - в семье никто не знал, хотя он был кадровый офицер и участник войны.

После победы в войне влияние «бывших» в армии и в разведке перестало быть таким необходимым. Кроме того, в конце войны умер их покровитель маршал Б. М. Шапошников (1945), вскоре ушел в отставку куратор института генерал-лейтенант А. А. Игнатьев (1947), ушел с поста руководителя института генерал-лейтенант Н. Н. Биязи (1947).

Над Николаем Сергеевичем стали сгущаться тучи, он говорил моему отцу, что за ним идет постоянная слежка. Умер Николай Сергеевич рано, в 1952 г., в 54 года, при странных обстоятельствах в военном городке в Лефортово, в своей служебной квартире. По вопросу его смерти Военная прокуратура вызвала его сына на допрос. Следователь задавал разные беспристрастные вопросы, но среди них был один ключевой: «был ли ваш отец странным человеком?..» Отец мне рассказывал, что в этот момент у него сжалось сердце, он понял, что стоит на тонком канате. «Да, - он ответил, - он был замкнутым и нелюдимым…». Следователь удов­летворенно кивнул и сказал: «идите, мы вас, если надо, вызовем». Отпевание графа прошло в Москве, похоронен он в Донском монастыре. При начале церемонии приглашенный священник, посмотрев свидетельство о смерти, испуганно замотал головой, но Ирина Сергеевна, сестра деда, урожденная графиня Каменская, подошла к нему и, взяв под руку, отвела в сторону. После их короткого разговора он кивнул, и отпевание состоялось…

Нам, своим детям, отец мало и скупо рассказывал о своем отце, говорил только, что мы можем подойти к нему запросто и спросить, что мы хотим, а вот он, когда был маленький, не мог себе такого позволить. Его отец держал всегда и со всеми дистанцию и был неприступен, «его нельзя было», как выразился отец, «похлопать по плечу». Дед был лингвистом, арабистом, кроме европейских языков знал арабские и группу кавказских языков, интересовался историей восточных религий и философией, собирал редкие книги. Бабушка рассказывала, что, когда в 1920‑е годы у них был обыск, пришли странные бородатые люди в черных кожаных плащах, осмотрели тщательно библиотеку деда, изъяв при этом многие книги. Николай Сергеевич сидел во время обыска на стуле и был недвижим. Когда они ушли, он встал, и оказалось, что он сидел на книге, которую считал наиболее ценной в своем собрании. Подойдя к шкафу, он увидел, что они забрали самые редкие и ценные книги и теперь коллекцию восстановить бесполезно. При этом он добавил, что, если бы нашли ту книгу, на которой он сидел, им бы всем не поздоровилось.

Каменский Николай Николаевич (1923-2010) был самым удачливым в ХХ веке, сложнейшем для семьи периоде России. Родился и провел детство он в Тифлисе, где семья жила в полу-эмиграции. Грузия тогда отделилась от России, создав свое государство Конфедерацию Закавказья. Конфедерация выпускала свои денежные знаки, в семейной коллекции сохранились те купюры с огромным количеством нулей. Жизнь в Тифлисе была мирной, отец с детства рисовал, играл на фортепьяно, учил французский с баронессой Н. Л. фон Ребиндер, бабушкой по матери.

В конце школы уехал с матерью в Москву, где мировая война застала его на выпускном вечере. Мать срочно отправила его в Тифлис, где в штабе ЗАКво служил его отец. Николай пришел добровольцем в военкомат, бу

дучи 17 лет от роду. По протекции отца он попал в разведшколу в горах, в Акбулахе, где обучался на радиста. Основными их преподавателями были опытные морские радисты, снятые с кораблей ВМФ и отправленные в тыл на преподавательскую работу. Ничего удивительного в этом не было, потому что впервые радиоразведка в России возникла на Тихоокеанском флоте в русско-японскую войну 1904-1905 гг. Создателем ее являлся знаменитый вице-адмирал С. О. Макаров (1848-1904), и сначала применялась она только военно-морским флотом Российской Императорской армии. После революции и возникновении РККА в 1918 г. в составе Регистрационного управления (военная разведка) было создано первое подразделение радиоразведки для сухопутных частей армии. В 1930‑е гг. радиоразведка обрела самостоятельность, ее подразделения вывели из частей связи и передали в Разведупр Штаба РККА, где организовали целый отдел радиоразведки. Он руководил отдельными дивизионами особого назначения (ОРД ОСНАЗ), которые в годы Великой Отечественной войны стали основной организационной единицей.

Отец рассказывал, что в конце курса обучения к ним пришел неи

звестный человек в довоенной военной форме и принес патефон. Поставил пластинку, где были записи радиопередач в азбуке Морзе, и предложил найти отличия и совпадения. Несколько курсантов быстро запомнили все и прокомментировали. Отец, обладая абсолютным музыкальным слухом, легко ориентировался в мире звуков и тоже заметил отличия. Таинственный человек записал их фамилии, и вскоре эту группу отделили от основного потока и начали интенсивно готовить. Им объяснили, что, как более способных, их раньше отправят на фронт (тогда это считалось почетно!). Курсант Николай Каменский был определен в 513‑й ОРД ОСНАЗ СВГК (Отдельный Радиоразведывательный Дивизион Ставки Верховного Главнокомандования). Дивизион занимался радиоразведкой и радиовойной, он был засекречен и не подчинялся ни армиям, ни фронтам, а докладывал только в Ставку, за всю войну таких дивизионов было создано всего два или три. Дивизион выдвигался к полосе фронта на нескольких грузовых машинах или ее пересекал, занимался пеленгом, вел радиоохоту за радистами противника.

Поскольку радисты противника всегда находились при штабах, которые перемещались в связи со стратегическими задачами армии, это давало ценнейшие разведывательные сведения для командования.

Николай Николаевич прошел с дивизионом всю войну. По его рассказам, начало войны не было героическим, было много путаницы и неразберихи, войска оскорбительно безропотно откатывались назад. Приказы приходили туда, где уже не было войск, а снаряды привозили не того калибра. Немецкая военная машина работала как часы, шахматными ходами проламывая оборону противника, захватывая плацдармы и образуя огромные котлы. Лишь потом у них и научились воевать, и начали их же бить.

Дивизион отступал в составе Крымского фронта (1941), Северо-Кавказского фронта (1942), а когда командующим Северо-Кавказским фронтом (май - август 1942 года) стал маршал С. М. Буденный, войска начали бежать. Остановили их специально созданные заградотряды НКВД. Вид, как описывал отец, у них был сытый, в руках автоматы, тогда как у армии были только винтовки, сзади отряда стояли противотанковые ежи. Армия нехотя поворачивалась назад, имея у себя в тылу чекистов, которых боялись тогда больше немцев. Фронт Южного направления защищал нефть Кавказа, которая была так нужна армиям противника: немцы рвались к «черному золоту» двумя путями - вдоль черноморского побережья и через горы Кавказа. 1 июня 1942 года Гитлер сказал фельдмаршалу фон Боку, командующему группой армий «Юг»: «Если мы не возьмем Майкоп и Грозный, я должен буду закончить эту войну». У отца была медаль «За оборону Кавказа» (1944), которой он особо гордился.

Наступил вскоре перелом в войне, дивизион воевал в наступавшей Черноморской группе войск Закавказского фронта (1943), в составе 3‑го Украинского фронта (1944), 4‑го Украинского фронта. Дивизион шел вместе с войсками, которые освобождали от румынской армии украинские города Николаев, Мариуполь, Мелитополь, Херсон, Одессу, занимали и Румынию, входили в Польшу, шли сквозь Восточную Пруссию, штурмовали Кенигсберг.

В начале войны армия испытывала трудности со всеми видами снабжения, и основным дефицитом для солдат были табак и сигареты. Отец закурил на войне и вспоминал в связи с этим забавные истории. Все курили махорку и использовали бумагу, которой крайне не хватало. На «самокрутки» шли немецкие листовки, которые печатались на качественной бумаге, но сбор и прочтение вражеских листовок во время войны карались смертной казнью. Бравые курильщики с риском для жизни либо ползли под неприятельским огнем, чтобы добыть сигареты у убитых солдат вермахта, либо рисковали быть расстрелянными сотрудниками «Смерша», тайно собирая листовки врага и отрывая у них поля для кручения папирос. Содержание листовок и немецкая пропаганда к началу войны уже не были понятны советским солдатам. Лозунг листовок «Бей жида-политрука, рожа просит кирпича» не понимала молодежь образца 41‑го, так как весь еврейский состав первого правительства, на который намекали немцы, был расстрелян еще в 30‑е годы. Газеты поступали в армию регулярно и раздавались солдатам политработниками, но использовать их для самокруток строго запрещалось, до тех пор, пока их не прочтут и политрук не вырежет из них портреты членов правительства, иначе грозила, как тогда говорили, «статья».

513‑й радиоразведдивизион в 1944 г. стоял у границ Румынии, в которую с 1941 г. входили Молдавия и часть Украины (города Бендеры, Кишинев, Одесса и Николаев). Благодаря работе радистов дивизиона была засечена личная радиостанция короля Румынии Михая I (р.1921), тайно искавшая связь с русскими радистами и их командованием.

Получив от радиодивизиона Особого назначения очень странную информацию, Ставка сразу одобрила секретные переговоры, и вскоре по рации была разработана спецоперация по захвату советским десантом военного диктатора Румынии. Личный самолет короля из столицы прилетел на дальний аэропорт около границы и тайно принял советский десант, переброшенный туда с той стороны фронта. В салоне самолета десантники переоделись в форму королевских ВВС и, приземлившись в Бухаресте, незаметно сели в автобус и проникли во дворец короля. Туда под благовидным предлогом был срочно вызван военный диктатор, маршал Ион Антонеску (1882-1946), союзник вермахта. Ему было предложено, оставив охрану, пройти по приглашению секретаря в кабинет юного короля, а в соседнем зале сидели переодетые королевскими летчиками диверсанты. Диктатор после отказа капитулировать был схвачен и арестован русскими десантниками. Около входа в зал королевскими карабинерами была разоружена его личная охрана. На самолете Антонеску был вывезен в зону советских войск и оттуда переправлен в Москву. Так произошел государственный переворот в Румынии, и король объявил, что страна прекращает войну, пустив без единого выстрела советские войска. Румыния вышла из коалиции и перешла на сторону союзников, продолжив войну против своего бывшего соратника - Австрии. У немцев исчез последний источник топлива: нефтяные месторождения Румынии в Плоешти, снабжавшие горючим армию в течение всей войны, были без боев отданы противнику. Получалось, что после не­удачной попытки прорыва на нефтяной Кавказ вермахт получил контрудар по нефтяным запасам Румынии. После этого Германия стратегически была обречена. Это событие широко не обсуждалось историками и нашло отражение лишь в фильмах о последнем периоде войны, где автомашины высших чинов вермахта ездят на паровых двигателях или на дровах.

За освобождение территории от румынских войск сержант Н. Каменский получил медаль «За отвагу». Король Михай I уехал в Швейцарию, получив сразу после войны высший советский военный орден «Победа». На сегодняшний день экс-король является единственным из живых его кавалеров. Отец рассказал мне эту историю лишь в конце 90‑х годов, с усмешкой добавив, что Каменские воевали за княжество Румынское еще с турками и в XVIII в., и в начале XIX в.

Их часть из Румынии вскоре перевели в Польшу, где они участвовали в освобождении Варшавы, оттуда дивизион был переброшен в Восточную Пруссию. Его 513‑й ОРД ОСНАЗ (в/ч 39570) прибыл в Пруссию из состава 2‑го Белорусского фронта. Вместе с другими подобными радиочастями он имел задачу по глушению радиостанций противника, нарушая их систему координат и передачи приказов.

Генералы для кровавого штурма Кенигсберга мобилизовали всех штабных и даже радистов. При штурме отец получил от снайпера тяжелое ранение в область сердца (март 1945 г.) и был отправлен в тыл, в госпиталь в Новосибирск. В мемуарах он писал: «Обидно, что случилось это незадолго до победы и конца войны, всего за 44 дня!»

Войну Николай Николаевич закончил в звании старшего сержанта, отличника-радиста, имел награды. Пос­ле войны, как доброволец, был оставлен в армии на срочную службу, год дослуживал срочную службу в оккупированном Берлине (1946 г.).

После войны он легко поступил в элитарный московский институт - ИВТ (Институт внешней торговли). Пользуясь льготой фронтовиков, сдал всего один экзамен - французский, чем вызвал крайнее удивление преподавателей. Педагог, поставивший ему «отлично», заподозрил неладное и спросил: откуда у него, у фронтовика-солдата, такое поставленное произношение? Отец, всегда готовый к неожиданностям, мгновенно отреагировал: «во время войны был радистом, слушал все радиостанции и французские тоже, вот приноровился…». После института, который окончил с красным дипломом, отец работал в Инспекции при Министерстве и вскоре был командирован в торгпредство СССР в Бельгии. С этой страной его связывала вся профессиональная жизнь, он даже написал о ней книгу, в общей сложности прожил в ней всего около 10 лет. Как экономист- международник, он защитил кандидатскую диссертацию, занимался странами Бенилюкс (Бельгия, Нидерланды, Люксембург), которые создали союз, ставший прообразом Общего рынка. Предсказал еще в 1960‑е объединение европейских стран и создание Евросоюза. Последняя его должность - Ученый секретарь Всероссийского Научно-Исследовательского Конъюнктурного Института МВТ. Там он заведовал аспирантурой, готовил кадры, выпустил не один десяток дипломированных экономистов‑международников.

Женат он был на Людмиле Серафимовне Андреевой–Халютиной (1928-2008) из старинной дворянской семьи, ведущей линию от древнего франко-итальянского рода де Скюдери. Главой семьи моей матери была моя прабабушка С. В. Халютина, актриса МХАТа, педагог, имевшая до революции свою частную театральную студию. Ее дочь, моя бабушка Е. А. Андреева-Халютина (1904-1975), теща моего отца, оказала на меня большое влияние. У них было свое имение в Туле, ее родители дружили с графом Л. Н. Толстым, она оставалась всегда дворянкой, никогда этого не скрывавшей. Часто беря меня за руку и ведя гулять по старому центру, где мы жили, она вдруг останавливалась и начинала громко говорить по-французски, не замечая никого. На другой улице останавливалась какая-то милая старушка, ее знакомая, и они начинали громко переговариваться. Проходившие по тротуару люди вжимали головы в плечи, быстро скользя мимо. Тогда еще можно было встретить в Москве людей «из бывших», и москвичи их узнавали.

Жили мы в Рождественском пер. (ул. Станкевича), в старинном доме, в принадлежавшей их семье двухэтажной квартире, с лепниной и высоченными потолками, которая была уплотнена и превратилась в коммуналку из 40 человек. Бабушка тогда жила напротив, через Тверскую улицу, в доме-музее МХАТа, в квартире своей матери, где до старости имела свою домработницу, никогда не занималась хозяйством.

В жизни она была переводчиком с английского, преподавателем в ИНЯЗе, подрабатывала к пенсии, приглашая домой учеников. Знаменита в семье она была тем, что была участницей войны. Отправив свою дочь и мою мать в эвакуацию, она рвалась на фронт, ее дед В. Л. Халютин был генерал-лейтенантом от артиллерии, и она считала, что все дворяне должны воевать. В 1943 г. наконец, обивая пороги военкоматов, она добилась своего - ее пригласили работать переводчиком в штабе и отправили на фронт. С началом поставок по ленд-лизу и открытием второго фронта понадобились англоязычные переводчики. Она была одним из первых русских переводчиков‑синхронистов, работавших после войны на знаменитом Нюрнбергском процессе (1945-1946). Муж ее С. Г. Пруссов, мой дед по матери, с ними не жил, он был художником-импрессионистом и не признавал советские нормы в искусстве. Женившись второй раз, он имел другую семью, хотя с его второй дочерью, моей тетей, все мы общались и дружили.

Наш отец с матерью жили удивительно дружно, они справили золотую свадьбу, имели троих сыновей.

На покое отец занялся историей рода, при нем состоялись первые визиты семьи в Орел, начались раскопки в фамильном имении в с. Сабурово. В результате в храме был найден старинный склеп - останки нашего предка, фельдмаршала графа М. Ф. Каменского (1738-1809). Отец много контактировал с местными жителями, с интеллигенцией и с администрацией, со всеми легко находя общий язык. Никогда не забуду одну сцену. Когда мы впервые посетили родовое имение, то жители села выстроились в очередь и подходили к отцу, низко кланяясь по очереди. Один из них сказал: «Где вы раньше были? Нам без вас было очень плохо…».

После визита в имение предков отец продолжал работу над дневниками своего деда, генерала С. Н. Каменского, и в результате написал книгу «Девятый века на службе России». - М., 2004. Занимался он активно общественной работой на ниве Дворянского собрания, завел много новых знакомых и друзей, вел обширную переписку с музеями и архивами в разных городах. Последней его наградой стал крест Дворянского собрания за преданность монархическим идеалам.

Умер Н. Н. Каменский в 2010 г., похоронен на кладбище Ракитки Московской области. Отпевали его в Храме Животворящего Источника в Царицыно. на кладбище, как майора запаса и инвалида ВОВ, его провожали салют военного караула и оркестр из курсантов военного училища. Отец играл в нашей жизни какую-то особенную, главенствующую роль.

При этом он оставался неприхотливым человеком, не требовал особого внимания, но всегда получал его, потому что его таинственное влияние на окружавших его людей было безгранично. Они подчинялись ему с полуслова и всю жизнь старались сделать то, о чем он изысканно их просил. Его оружием всегда были обезоруживающая вежливость и изысканность речи, которая в советское время звучала как отрывки из старинной пьесы или сказки. Как-то параллельно с вежливостью он обладал огромной, пространство образующей волей и никогда не менял своих решений. Вежливость и воля образовывали его собственное пространство и создавали дистанцию, которую он не давал сокращать никому, даже своим детям. У нас в семье между всеми всегда соблюдались дипломатические и несколько протокольные отношения, подчеркнутое уважение, и мы, братья, в общении между собой старались наследовать этот принцип.

Граф Алексей Каменский

Известнейшие полководцы:

• Каменский, Михаил Федотович (1738-1809), фельдмаршал
• Каменский, Сергей Михайлович («Каменский 1-ый»; 1771-1835), генерал от инфантерии
• Каменский, Николай Михайлович («Каменский 2-ой»; 1776-1811), генерал от инфантерии

Графы Каменские

Графы Каменские, по официальной версии, происходят от тверской ветви древнего рода Ратшичей-Акинфовичей , и писались Каменскими «старого выезда», в отличие от выехавших из Польши Каменских (Каминских) . Родословная Каменских в Бархатной книге доведена только до XVI века, вероятно потому, что во время её составления, Каменские, служили по Бежецкому верху, вдали от Москвы и опоздали с предоставлением сведений .

Дворяне Каменские

Дворяне Каменские происходят из Польского шляхетства. Ярош Каменский владел в Польше деревнями, которые его внук, Иван Каменский, (1696) разделил со своим братом Петром. Их потомки владели в Польше землями в Оршанском повете, а Лука, Василий и Мартын Каменские с потомками, по указу Павла I , по докладу Правительствующего Сената 11 сентября 1797 года утверждены в древнем дворянстве.

Описание гербов

Герб Каменских 1785 г.

Графский герб. Часть V. №9.

В щите имеющем пурпуровое поле посередине находится малый золотой щиток , с изображением чёрного двуглавого Орла Коронованного, на груди которого в красном поле виден скачущий на белом коне воин, поражающий копиём змия, а в лапах держит скипетр и державу.

Над щитком изображён серебряный полумесяц, рогами обращённый вниз и серебряный крест. В нижней половине щита через реку диагонально к левому нижнему углу означен из нескольких понтонов мост, с выбранными между некоторых из них досками.

Щит покрыт графской короной, на поверхности которой поставлен шлем, увенчанный графской же короной с одним страусовым пером. Намёт на щите пурпурный, подложенный серебром. С правой стороны щита поставленный солдат держит одной рукой щит, а другой опущенную концом вниз шпагу, а с левой стороны видна опрокинутая турецкая

Эрмитаж и журнал "Родина" продолжают совместный проект, в рамках которого мы знакомим читателей с малоизвестными раритетами из запасников главного российского музея.

И.В. Григорьев. Портрет Н.М. Каменского. Иллюстрация в издании великого князя Николая Михайловича "Русские портреты XVIII и XIX столетий". Фото: Государственный Эрмитаж

В начале 1810 г. петербургскому ювелиру Павлу Теннеру поступил заказ от офицеров - участников войны со Швецией в 1808 и 1809 годах: они пожелали в складчину соорудить памятник генералу Каменскому - своему любимому командиру.

Ювелир и инвентор

Пауль-Магнус Теннер, прибалтийский немец, родился в Дерпте и переехал из Лифляндии в столицу империи в 1803 году; уже через пять лет он числился придворным серебряных дел мастером. Как установила Л.К. Кузнецова, автор исторического исследования о петербургских ювелирах, на пути к этому почетному званию Павел Теннер был не слишком разборчив в средствах: он не брезговал ставить свои клейма на чужих произведениях. Неоспоримо, однако, что он был первоклассным мастером; по освящении Казанского собора (15 .09.1811) всеобщее восхищение вызвала риза чудотворной иконы Казанской Богоматери, исполненная Теннером из золота и драгоценных камней.

"Не знаешь, чему больше удивляться, - признавался современник, - высокой ли стоимости драгоценных камней или необычайно тонкому и благородному вкусу художника, который их оправил, - г-на Теннера, немца, которого высоко ценит весь Петербург и даже заграница за его таланты и прекрасный художественный вкус".

"Прекрасным вкусом" отличается и памятник генералу Каменскому, вышедший из стен мастерской Теннера. Однако своими художественными достоинствами он обязан не только и не столько безупречному исполнению, сколько превосходному замыслу. Сочинителем аллегорической композиции в честь Каменского - инвентором, как тогда говорили, - выступил Франц Иванович Гаттенбергер, в недавнем прошлом (1803-1806) директор Императорского фарфорового завода.

Жан Франсуа Ксавье Гаттенбергер, профессор технологии в Женевском университете, талантливый художник и скульптор, переселился в Россию в 1780 г. Некоторое время он служил на фарфоровой мануфактуре Ф. Гарднера под Москвой. Таланты и познания Гаттенбергера были замечены и в Петербурге; их по достоинству оценили при дворе. В 1803 г. Гаттенбергер принял предложение возглавить Императорский фарфоровый завод. Период его управления ИФЗ был недолгим, но чрезвычайно плодотворным. Под непосредственным влиянием Гаттенбергера русский фарфор обогатился ампирными мотивами и формами, в сплаве которых с национальной темой возник впоследствии феномен Александровского классицизма.

Яркими чертами ампира наделен и памятник генералу Каменскому: он представляет собою триумфальный столп, увенчанный бюстом полководца и утвержденный на пьедестале с аллегорическими фигурами и трофеями.

Признание Суворова

Жизнь графа Николая Каменского действительно представляет собою череду триумфов. Младший сын генерал-поручика, впоследствии генерал-фельдмаршала графа М.Ф. Каменского Николай Каменский был произведен в офицеры именным повелением Екатерины Великой на третьем году жизни. На двадцать третьем году он получил боевое крещение, а с ним и первый генеральский чин в Швейцарском походе Суворова. Каменский-младший был храбр, решителен и харизматичен: подчиненные его обожали. Суворов, несмотря на свои натянутые отношения с Каменским-старшим, свидетельствовал в письме к нему: "Юный сын ваш - старый генерал".

С честью и славой сражался граф Николай Каменский в кампаниях 1805 и 1807 годов; популярность его была необыкновенной: все видели в нем восходящую звезду и с восторгом пересказывали полный пламенного негодования ответ, данный Николаем Каменским французскому генералу Огюстену Бельяру, потребовавшему от него капитуляции Кенигсберга: "Вы видите на мне русский мундир и смеете требовать сдачи!"

В шведской кампании 1808 г. генерал Каменский-младший сыграл одну из заглавных ролей. Условия перемирия, заключенного в Олькиоки 7 ноября, позволили ему с полным правом сказать своим соратникам при отъезде в Петербург для поправления здоровья: "Мы завоевали Финляндию - сохраните ее!"

Кампанию 1809 г. граф Каменский провел в качестве командира Улеоборгского корпуса, расположенного в окрестностях шведского города Умео; генерал прибыл к войскам 23 июня, когда во Фридрихсгаме уже шли переговоры о мире. Однако военные действия не прекращались, и шведы, надеясь заключить мир на выгодных для себя условиях, предприняли отчаянную попытку разбить корпус Каменского. Победы, одержанные графом 7 и 8 августа при Севаре и Ратане, сорвали этот план.

Успехи Каменского-младшего в Швеции снискали ему репутацию талантливейшего из русских генералов; 4 февраля 1810 г. государь назначил его главнокомандующим молдавской армией вместо князя Петра Багратиона, полагая, что граф Николай Каменский добьется победного конца в затяжной войне с Турцией скорее, чем он...

Триумф и катастрофа

Главным сюжетом памятника генералу Каменскому служат, бесспорно, его победы в войне со Швецией: на пьедестале помещены барельефные изображения битв при Севаре, Куортане, Оровайсе и Ратане, а у подножия памятника помещена аллегорическая композиция, представляющая двуглавого орла, торжествующего над шведским львом. Однако среди трофеев, сложенных у пьедестала колонны, мы неожиданно находим турецкое знамя с навершием в виде полумесяца. Возможно, оно выражает уверенность сподвижников графа Каменского в том, что победы ожидают их командира и в Молдавии...

Действительно, вскоре генерал Каменский взял Силистрию, Разград и Базарджик; государь пожаловал главнокомандующему орден св. Владимира I класса. Однако за этим триумфом последовала катастрофа. Штурм Рущука, предпринятый графом Каменским, был отбит, и наши войска понесли тяжелейшие потери: 363 офицера и более 8000 рядовых остались лежать на стенах и во рвах турецкой крепости. В оценке причин этой неудачи военные историки единодушны: она стала следствием самоуверенности главнокомандующего. Непрерывная череда успехов и блестящий карьерный взлет, обеспеченные в значительной степени несравненными качествами русского солдата, вскружили голову молодому военачальнику. Граф Каменский стал нетерпим к чужому мнению, а крайняя вспыльчивость толкала его на совершенно непозволительные поступки...

Впрочем, блестящая победа, одержанная генералом Каменским 26 августа 1810 г. при Батине, - победа, имевшая для нас весьма выгодные последствия, - загладила тяжелое впечатление от рущукской трагедии. Император удостоил победителя высшей награды - ордена Андрея Первозванного. Но этот триумф стал для графа Николая Каменского последним.

В феврале 1811 года у него началась тяжкая и изнурительная лихорадка. 12 марта полководец передал командование графу Александру Ланжерону и отправился в Одессу. Еще в дороге у него помутился рассудок; он потерял слух...

Генерал от инфантерии граф Николай Михайлович Каменский-младший скончался в Одессе 4 мая 1811 г. на 35-м году жизни. Он похоронен в родовом имении Сабурово в Орловской губернии, рядом с отцом.

Через пять лет после смерти графа, 11 июля 1816 г., шедевр Ф.И. Гаттенбергера, П. Теннера, И.-В. Людвига поступил в Императорский Эрмитаж.