4. Расправа над декабристами. Значение восстания.
После разгрома восстания начались массовые аресты. Всего в Петербурге было арестовано 316 человек. Был образован Следственный комитет по делу декабристов. К следствию было привлечено 579 человек, а виновными признаны 289. Верховный уголовный суд в Петербурге приговорил к смертной казни пятерых наиболее активных деятелей декабристского движения: П.И. Пестеля, К.Ф. Рылеева, С.И. Муравьева-Апостола, М.П. Бестужева-Рюмина, П.Г. Каховского. 13 июля 1826 г. приговор был приведен в исполнение. 121 декабриста приговорили к каторге, ссылке и поселению в Сибири. Всех их лишили воинских чинов и дворянского звания.
Особые комиссии рассматривали дела солдат, принимавших участие в восстании: 178 солдат прогнали сквозь строй, 23 человека были наказаны розгами. Из остальных участников восстания сформировали полк в составе 4000 человек, который был отправлен на Кавказ в действующую армию.
Итак, первое в России революционное восстание, направленное против самодержавия и крепостничества, потерпело поражение. Декабристы не смогли поднять на борьбу широкие народные массы. Действия дворянских революционеров не всегда были последовательны и решительны. Они хотели произвести переворот в стране во имя народа, но без его активного участия, боясь стихии народного восстания.
Значение восстания декабристов состоит в том, что они первыми выступили против абсолютизма и крепостного права и тем самым дали толчок дальнейшему развитию демократического движения в стране. Декабристские традиции сыграли большую роль в воспитании Последующих поколений русских демократов и реформаторов.
5. Формирование направления общественной мысли в России.
Русская общественная мысль в начале 20-30-х гг. XIX века развивалась под влиянием революционного выступления декабристов. Среди передовой молодежи начали создаваться революционные кружки. В 1831 г. сложился кружок А.И. Герцена и Н.П. Огарева.
Герцен Александр Иванович (1812-1870) - российский философ, публицист, писатель. Внебрачный сын помещика И.А. Яковлева. В 1831-1834гг. - руководитель студенческого кружка в Московском университете. В 1835- 1840 гг. - в ссылке. Печатался с 1836 г. под псевдонимом Искандер. С 1842 г. - в Москве, глава левого крыла западников. В философских трудах «Дилетантизм в науке» (1843), «Письма об изучении природы» (1844-1846) утверждал союз философии с естественными науками. В романе «Кто виноват?» (1841-1846), повестях «Доктор Крупов» (1846) и «Сорока-воровка» (1846) критиковал крепостнический строй. С 1847 года - в эмиграции. После поражения европейских революций 1848-1849 гг. разочаровался в революционных возможностях Запада, разработал теорию «русского социализма», выступив одним из основоположников народничества. В 1853 году основал Вольную русскую типографию в Лондоне, издавал альманах «Полярная звезда» (1855-1868), в газете «Колокол» {1857-1867) обличал самодержавие, требовал освождения крестьян с землей, содействовал созданию тайного общества «Земля и воля» в 1860-х годах в России, поддержал Польское восстание 1863-1864 гг. Умер в Париже, похоронен в Ницце. Автобиографическое сочинение «Былое и думы» (1852-1868) - один из шедевров русской мемуарной литературы.
Участники кружка проявляли интерес к общественно-политическим вопросам. Они бьши убежденными республиканцами и увлекались идеями утопического социализма. Члены кружка читали политическую литературу, изучали историю Французской революции. Попытки Герцена и Огарева развернуть революционную агитацию бьши пресечены в 1834 году. После длительного тюремного следствия Герцена выслали без суда в Пермь, Вятку, а затем во Владимир.
Путем массовых репрессий, жестокой цензуры царскому правительству удалось справиться с общественным подъемом 30-х годов. Для этого времени бьши характерны настроения пессимизма, неверия в дальнейшую борьбу. Такие настроения нашли отражение в «Философических письмах» П.Я.Чаадаева, опубликованных в 1836г. в журнале «Телескоп».
Чаадаев Петр Яковлевич (1794-1856) - русский мыслитель и публицист, участвовал в Отечественной войне 1812г. В 1821 г. был принят в «Северное общество» декабристов. Публицист в «Философических письмах» размышлял над судьбой России. Разуверившись в возможности общественного прогресса в России, он не видел ничего светлого в настоящем русского народа. Чаадаев утверждал; что в России нет ни своих мыслителей, ни своих ученых. Причина этого заключалась в отрыве России от католического западноевропейского мира, который являлся источником прогресса и цивилизации. Выводы Чаадаева вызвали протест передовых людей того времени, но заставили их выйти из оцепенения, внимательнее вглядеться в прошлое, настоящее России, чтобы осмыслить перспективы ее развития.
В 30-40-е гг. происходит постепенное изменение настроений общества. Оформились два новых течения общественной мысли - западничество и славянофильство.
Кружок славянофилов сложился в Москве. Он объединял небольшую группу дворянских писателей. Ядро его составляли А.С. Хомяков, братья Иван и Петр Киреевские, Ю.Ф. Самарин, А.И. Кошелее. Славянофилы отрицали единые закономерности общественного развития и противопоставляли «самобытную» Россию государствам Западной Европы. Они утверждали, что буржуазные государства находятся в упадке, в них обостряются социальные противоречия и отмечается рост революционного движения. Они не признавали достижений западноевропейской культуры и считали ошибочным сближение России с западной культурой со времен Петра Первого. Славянофилы заявляли, что историческое развитие России идет своим, самобытным путем и указывали, что русская община является защитой от революционных потрясений. Их идеология бьша противоречива и непоследовательна. Они выступали с осуждением крепостного права, но выступления носили чисто декларативный характер.
Общественно-политические взгляды славянофилов не получили широкого распространения.
Против них выступали западники - сторонники западного пути развития. Ядро западников составляли Т.Н. Грановский, К.Д. Кавелин, П.Н. Кудрявцев, В.П. Боткин, П.В. Анненков и др. Западники были уверены, что Россия, как и другие страны, должна перейти к буржуазному строю. Они были сторонниками отмены крепостного права, считали необходимым ограничить самодержавную власть, использовать достижения западноевропейской культуры. Для пропаганды своих взглядов использовали кафедры Московского университета, публичные лекции Т.Н. Грановского, журналы «Отечественные записки» и «Современник». Западники признавали только реформистский путь перехода от феодального строя к капиталистическому и сторонились идеологов революционной борьбы.
Споры западников и славянофилов имели большое значение. Они будили общественную мысль, звали к деятельности, прогрессу и знаменовали собой начало формирования либеральной идеологии в России.
В 40-е годы в русской общественной мысли стали выделяться революционно-радикальное и демократическое направления. Революционеры-радикалы призывали к решительным действиям, вплоть До насильственного свержения существующего строя. Будущее России они связывали с социализмом, переход к которому должен был осуществиться через крестьянскую общину. Крестьян должна была вести за собой разночинная интеллигенция. В той или иной степени такие взгляды разделяли А.И. Герцен, В.Г. Белинский, Н.Г. Чернышевский и другие.
Зарождающееся демократическое движение в стране олицетворял кружок петрашевцев (1845-1849), хотя некоторые его члены были сторонниками радикальных методов борьбы. Основателем кружка был М.В. Буташевич-Петрашевский.
Буташевнч-Петрашевскнй Михаил Васильевич (1821-1866) - русский революционер, социалист-утопист. Учился в Царскосельском лицее, затем стал вольнослушателем в Петербургском университете. Служил переводчиком в Министерстве иностранных дел. Руководитель общества петрашевцев, выступал за демократизацию политического строя России. В 1849 году осужден на вечную каторгу.
Политический кружок петрашевцев действовал в Петербурге. Он объединял прогрессивную интеллигенцию и состоял из 23 активных членов. Главной задачей петрашевцы считали борьбу против самодержавия и крепостничества, поэтому большое внимание уделяли распространению революционных идей. У Петрашевского сложилась своя концепция подготовки революции: сначала пропаганда, потом создание тайного общества, а затем - революционное восстание. Политическим идеалом петрашевцев являлось республиканское устройство государства с однопалатным парламентом и выборностью на все правительственные должности. Они высказывались за федеративное устройство будущей России, при котором народам будет предоставлена широкая автономия. Критикуя несправедливость буржуазного общества, они строили штаны освобождения сразу всего человечества, надеясь осуществить их, мирным путем.
В 1845-1846 гг. петрашевцы составили и издали «Карманный словарь иностранных слов», вошедших в состав русского языка. Они написали воззвание к крестьянам («Десять заповедей») и солдатам («Солдатская беседа»), призывавшие к борьбе против помещиков и самодержавия. Царскому правительству удалось раскрыть организацию петрашевцев в 1849 году. 21 человек, в том числе и Петрашевский, были осуждены на смертную казнь, замененную впоследствии длительными сроками каторги. г
Деятельность петрашевцев имела большое значение для активизации борьбы российских демократов. Они внесли определенный вклад в развитие демократической мысли в России.
... : спор и согласие. // Новая и новейшая история. - 1995 - №6. С. 103-120. (Идеология народничества). 19. Будницкий О.В. «Кровь по совести»: терроризм в России (вторая половина XIX - XX века) // Отечественная история. - 1994. №6.С.203-209. 20. Ткаченко П.С. Студенческие волнения в Московском университете в 1869 году. // Вестник Московского университета. Сер.8. История. 1991 - №4.С.71-76. ...
Числа воскресных школ в Петербурге, сделал распоряжение о предоставлении им в качестве помещений всех столичных зданий, принадлежащих гимназиям, уездным и приходским училищам . Воскресные школы конца 50-х - начала 60-х годов XIX века, как отмечали официальные отчеты, чаще всего располагались в зданиях учебных заведений Министерства народного просвещения и военного ведомства. Так, в Петербурге...
... " либерализма, в русском либерализме появилось два течения: умеренное и радикальное (конституционное). На рубеже XIX - начала XX вв. либеральное движение было направлено против российского абсолютизма и выступало за демократические свободы и реформы. 4. Революционная альтернатива Начало освободительного движения в России. Движение декабристов. Период мировой истории с 1789 г. по 1871 г. - это...
Аресты декабристов в Петербурге начались в ночь с 14 на 15 декабря 1825 г. Схваченных «злоумышленников» везли на допрос к Николаю I в Зимний дворец. Оттуда их, уже арестантов, с записками царя отправляли в казематы Петропавловской крепости.
Князь Трубецкой приводит в своих «Записках» типичный пример «высочайшего следствия»: «Меня позвали. Император пришёл ко мне на встречу в полной форме и ленте и, подняв указательный палец правой руки против моего лба, сказал: „Что было в этой голове, когда вы с вашим именем, с вашей фамилией вошли в такое дело? Гвардии полковник князь Трубецкой!.. Как вам не стыдно быть вместе с такою дрянью, ваша участь будет ужасная"». Трубецкому прочли «показание, что бывшее происшествие есть дело тайного общества» и что он, князь Трубецкой, «может дать полное сведение о помянутом обществе». Князь всё отрицал. «Император... -- вспоминал далее Трубецкой, -- подав мне лист бумаги, сказал: „Пишите показание" -- и показал место на диване, на котором сидел и с которого встал теперь. Прежде, нежели я сел, император начал опять разговор:
- - Какая фамилия! князь Трубецкой, гвардии полковник и в каком деле! Какая милая жена! Вы погубили вашу жену! Есть у вас дети?
- - Нет.
- - Вы счастливы, что у вас нет детей! Ваша участь будет ужасная! Ужасная!
И, продолжав некоторое время в этом тоне, заключил: „Пишите, что знаете" -- и ушёл в кабинет».
Трубецкой сообщил в показаниях о своей принадлежности к «тайному обществу, которое имело целию улучшение правительства». Обстоятельства, последовавшие за смертью государя, показались Обществу благоприятными для исполнения его намерений, и оно избрало... Трубецкого диктатором, но князь, увидев, что нужно больше его «имя, нежели лицо и распоряжения, удалился от участия». Когда император прочёл показания Трубецкого, он сразу вызвал его.
Николай I встретил князя в сильном гневе:
- - Эк что на себя нагородили, а того, что надобно, не сказали... Вы знаете, что могу вас сейчас расстрелять!
- - Расстреляйте, государь! Вы имеете право.
- - Не хочу. Я хочу, чтоб судьба ваша была ужасная!
Высочайшим указом от 17 декабря 1825 г. был создан тайный Следственный комитет для «изыскания» соучастников злоумышленного общества под председательством военного министра А. И. Татищева. Следственные комиссии работали также в Могилёве, Белостоке, Варшаве, Белой Церкви, в отдельных полках. Через полгода, 30 мая 1826 г., комиссии представили императору всеподданнейший отчёт. Из 579 человек, привлечённых к следствию, виновными признали 289, из которых 121 предали суду (61 -- из Северного общества, -- из Южного, 23 -- из Общества о единённых славян).
Декабристы содержались в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях, а также в других тюремных замках России. Их лишили общения друг с другом и родственниками. Многим запрещалось даже читать и писать. По-разному переносили люди тяготы несвободы и следствия. Мало кто из декабристов держался стойко, С достоинством, не выдавая товарищей (М. С. Лунин, И. Д. Якушкин, Л И. Борисов и некоторые другие).
Большинство же были откровенны с императором и следователями, писали подробные признания, покаянные письма, некоторые молили о прощении. Историки объясняют это по-разному: некоторые из бывших заговорщиков руководствовались кодексом дворянской чести, предписывавшим быть откровенными с государем, другие желали обратить внимание властей на необходимость решения проблем, подвигших декабристов на восстание, третьи были уверены в неприменении смертной казни в России.
Манифест от 1 июня 1826 г. учредил Верховный уголовный суд из трех «государственных сословий»: представителей Государственного совета, сената, Синода, а также «нескольких особ из высших воинских и гражданских чиновников». Значительную работу по организации деятельности суда выполнил М. М. Сперанский. Председателем стал князь П. В. Лопухин, его заместителем князь А. Б. Куракин, генерал-прокурором назначили министра юстиции Д. И. Лобанова-Ростовского. В состав суда вошли 72 человека.
Суд разделил всех арестованных на 11 разрядов по степени виновности. Пятерых самых опасных преступников -- Павла Пестеля, Кондратия Рылеева, Сергея Муравьёва- Апостола, Михаила Бестужева-Рюмина и Петра Каховского -- вынесли «вне разрядов», их приговорили к страшной, мучительной мере наказания -- казни четвертованием. 31 декабриста первого разряда осудили на отсечение головы, 17 -- из второго--к политической смерти и т. д. Николай I указом от 10 июля 1826 г. смягчил приговор почти всем разрядам. «Внеразрядной» пятёрке четвертование заменили на повешение. Против этого жестокого приговора из 72 членов суда выступил только один -- адмирал Н. С. Мордвинов, ссылаясь на отмену смертной казни в России со времён Елизаветы Петровны, что подтвердил указ Павла I от 13 апреля 1799 г. Приговор привели в исполнение 13 июля 1826 г. на кронверке (одно из укреплений) Петропавловской крепости. У каждого
Осуждённые по первому разряду (Никита Муравьёв, Сергей Трубецкой, Иван Пущин, Евгений Оболенский, Вильгельм Кюхельбекер и др.) были приговорены к каторжным работам. На разные сроки каторги осудили около 100 обвиняемых; 9 офицеров были разжалованы в рядовые. Будущих каторжан выстроили во дворе крепости, лишили дворянства и чинов, сожгли в кострах сорванные с них мундиры, сломали над их головами шпаги. Такой же унизительной процедуре подвергли моряков на флагманском корабле в Кронштадте, их эполеты и мундиры бросили за борт.
Тяжёлая участь ждала и других осуждённых, но на самое бесчеловечное наказание обрекли солдат: 178 человек прогнали через тысячный строй со шпицрутенами от 1 до 12 раз (что по сути дела равнялось смертной казни), многих избили палками и розгами. Немалое число солдат попали в действующую армию на Кавказ.
В июле 1826 г. осуждённых начали отправлять на каторгу в Сибирь. Один день надежды был оплачен десятилетиями страданий.
Сразу же после восстания на Сенатской площади, в ночь на 15 декабря в Петербурга начались аресты. Декабристов возили на допрос непосредственно к самому Николаю I в Зимний дворец, из которого, по меткому выражению декабриста Захара Чернышева, в эти дни «устроили съезжую». Николай сам выступал в роли следователя и допрашивал арестованных (в комнатах Эрмитажа). После допросов «государственных преступников» отсылали в Петропавловскую крепость, в большинстве случаев с личными записочками царя, где указывалось, в каких условиях должен содержаться данный арестант. Декабрист Якушкин был, например, прислан со следующей царской запиской: «Присылаемого Якушкина заковать в ножные и ручные железа; поступать с ним строго и не иначе содержать, как злодея».
Следствие было сосредоточено не на идеологии декабристов, не на их политических требованиях, а на вопросе цареубийства.
Поведение декабристов на следствии было различно. Многие из них не проявили революционной стойкости, потеряли почву под ногами, каялись, плакали, выдавали товарищей. Но были случаи и личного геройства, отказа давать показания и выдавать заговорщиков. В числе стойких и державших себя с достоинством были Лунин, Якушкин, Андреевич 2-й, Петр Борисов, Усовский, Ю. Люблинский и другие. Пестель сначала отвечал на все вопросы полным отрицанием: «Не принадлежа к здесь упоминаемому обществу и ничего не знав о его существовании, тем еще менее могу сказать, к чему стремится истинная его цель и какие предполагало оно меры к достижению опой»,- отвечал он, например, на вопрос о це-
Замечательно одно место следственного дела Михаила Орлова. Даже под арестом, во время допросов," прорвалась у него внезапно мысль о том, что восстание могло бы победить при других обстоятельствах. На вопрос, почему он не выдал заговорщиков, хотя знал об их планах и даже в самое последнее время, Михаил Орлов ответил: «Теперь легко сказать: «Должно было донести», ибо все известно и преступление совершилось. Но тогда не позволительно ли мне было, по крайней мере, отложить на некоторое время донесение. Но, к нещастию их, обстоятельства созрели прежде их замыслов и вот отчего они пропали». Набранные курсивом слова Николай I дважды подчеркнул, а над словами «но к нещастию» поставил одиннадцать восклицательных знаков, причем справа, на полях около этого места поставил еще один, дополнительный - двенадцатый - восклицательный знак огромного размера .
Но вместе с тем многие следственные дела декабристов содержат многочисленные покаянные обращения к царю и членам комиссии, слезливые письма раскаявшихся «Преступников», клятвы заслужить прощение. Почему так много членов общества не проявили стойкости? Ответ представляется ясным. За заключенными в Петропавловской крепости участниками восстания 14 декабря не стояло революционного класса. За стенами тюрьмы они не чувствовали опоры, и многие упали духом. В тюрьме происходили и случаи самоубийства (так, разбил себе голову о стену тюремной камеры декабрист Булатов). Заковывание «в железа» было формой физической пытки (других форм, по-видимому, не применяли), но не менее тяжелы были и моральные пытки - запугивание, обнадеживание, влияние на семью, угрозы смертной казни и пр.
Царские власти были заинтересованы в широком оповещении дворянского общества о якобы «глубоком раскаянии» заключенных, признающих-де ошибочность выступления и восхваляющих милосердие царской власти. Между прочим, для этой цели широко распространялся через полицию и губернскую администрацию один документ, представлявший собой объединение трех писем - предсмертного письма Рылеева к жене, письма декабриста Оболенского к отцу и покаянного письма Якубовича, также к своему отцу. Все три письма распространялись правительством официальным путем: об этом ярко свидетельствует особое «дело» канцелярии петербургского гражданского губернатора, в котором эти покаянные письма аккуратно подшиты к официальным сообщениям о следствии и суде, выдержкам из сенатских ведомостей и пр.
Во время следствия очень быстро - при первых же допросах - прозвучало имя А. С. Пушкина. Открылось, какое огромное значение имели для декабристов его стихи. Немало вольнодумных стихов - Рылеева, Языкова и других известных и безвестных поэтов - нашлось при обыске и было записано при допросах. Открылись неизвестные армейские поэты (Жуков и др.), сочинявшие стихи в подражание Пушкину и Рылееву.
Николай 1 особенно боялся стихов; они могли легко распространиться, их могли списать или запомнить наизусть даже писцы Следственной комиссии. Поэтому во время следствия царь отдал приказ, который никогда не забудет история русской литературы: «Из дел вынуть и сжечь все возмутительные стихи». Приказ был выполнен, стихи были сожжены; среди них, вероятно, было много произведений, так и оставшихся нам не известными, немало и пушкинских стихов. Случайно уцелела запись лишь одного пушкинского стихотворения «Кинжал». Его записал на память по требованию следствия декабрист Громнитский (член Общества соединенных славян). Бестужев-Рюмин, показал он, «в разговорах своих выхвалял сочинения Александра Пушкина и прочитал наизусть одно... не менее вольнодумное. Вот оно...» Далее следовал записанный наизусть текст пушкинского «Кинжала». Его
не удалось «вынуть и сжечь» согласно царскому приказу: он расположился на двух смежных страницах показаний, обороты которых были заняты важными текстами допроса, не подлежавшими уничтожению. Тогда военный министр Татищев, председатель Следственной комиссии, все же нашел выход из положения: он густо зачеркнул текст пушкинских стихов, в начале и конце поставив «скрепу» следующего содержания: «С высочайшего соизволения вымарал военный министр Татищев» .
«В теперешних обстоятельствах нет никакой возможности ничего сделать в твою пользу,- писал Жуковский поэту, томившемуся в ссылке в Михайловском.- Ты ни в чем не замешан, это правда. Но в бумагах каждого из действовавших находятся стихи твои. Это худой способ подружиться с правительством» .
Никакого суда над декабристами в сущности не было. Пародия на суд происходила при закрытых дверях, в глубокой тайне. Вызываемым декабристам спешно предлагали засвидетельствовать их подписи под показаниями на следствии, после чего читали заранее заготовленный приговор и вызывали следующий «разряд». «Разве нас судили? - спрашивали потом декабристы. - А мы и не знали, что это был суд...»
Пятеро декабристов были поставлены «вне разрядов» и приговорены к четвертованию. Но Николай заменил четвертование повешением.
Выписка из протокола Верховного уголовного суда от 11 июля 1826 г. гласила: «Сообразуясь с высокомонаршим милосердием, в сем деле явленным... Верховный Уголовный суд по высочайше предоставленной ему власти приговорил: вместо мучительной смертной казни четвертованием, Павлу Пестелю, Кондратию Рылееву, Сергею Муравьеву-Апостолу, Михаиле Бестужеву-Рюмину и Петру Каховскому приговором суда определенной, сих преступников, за их тяжкие злодеяния, повесить» .
В ночь на 13 июля на кронверке Петропавловской крепости при свете костров устроили виселицу и рано утром вывели заключенных декабристов из крепости для совершения казни. На груди у приговоренных к повешению
висели доски с надписью: «Цареубийца». Руки и ноги были у них закованы в тяжелые кандалы. Пестель был так изнурен, что не мог переступить высокого порога калитки, - стража вынуждена была приподнять его и перенести через порог.
Утро было мрачное и туманное. В некотором отдалении от места казни собралась толпа народа.
Начальник кронверка позже рассказывал: «Когда отняты были скамьи из-под ног, веревки оборвались и трое преступников... рухнули в яму, прошибив тяжестью своих тел и оков настланные над ней доски. Запасных веревок не было, их спешили достать в ближайших лавках, но было раннее утро, все было заперто, почему исполнение казни промедлилось. Однако операция была повторена и на этот раз совершилась удачно». К этому страшному рассказу можно добавить цинически лаконичное «всеподданнейшее донесение» санкт-петербургского генерал-губернатора Голенищева-Кутузова, где указаны имена сорвавшихся с виселицы: «Экзекуция кончилась с должной тишиной и порядком, как со стороны бывших в строю войск, так и со стороны зрителей, которых было немного. По неопытности наших палачей и неумению устраивать виселицы при первом разе трое, а именно: Рылеев, Каховский и Муравьев - сорвались, но вскоре были опять повешены и получили заслуженную смерть. О чем вашему величеству всеподданнейше доношу» .
Всех прочих заключенных декабристов вывели во двор крепости и разместили в два каре: в одно - принадлежавших к гвардейским полкам, в другое - прочих. Все приговоры сопровождались разжалованием, лишением чинов и дворянства: над осужденными ломали шпаги, срывали с них эполеты и мундиры и бросали в огонь пылающих костров.
Моряков-декабристов отвезли в Кронштадт и в то утро исполнили над ними приговор разжалования на флагманском корабле адмирала Кроуна. Мундиры и эполеты были с них сорваны и брошены в воду. «Можно сказать, что первое проявление либерализма старались истреблять всеми четырьмя стихиями - огнем, водою, воздухом и землею»,-пишет в своих воспоминаниях декабрист В. И. Штейнгель.
Свыше 120 человек декабристов было сослано на разные сроки в Сибирь, на каторгу или поселение. Разжалованные в рядовые были сосланы на Кавказ. Были декабристы, побывавшие и в Сибири, и на Кавказе (Лорер, Одоевский и др.): по отбытии известного срока наказания в Сибири они в качестве «милости» были определены рядовыми в Кавказскую армию, где производились военные действия. Их посылали под пули.
К числу казненных надо прибавить насмерть запоротых солдат-декабристов, иные из которых были прогнаны сквозь строй 12 раз, т. е. получили 12 тысяч шпицрутенов. В числе этих солдат были рядовые Саратовского пехотного полка (из бывших семеновцев) Федор Николаевич Анойченко и Федор Николаев, солдаты Черниговского полка Алимпий Борисов и Прокопий Никитин, фельдфебель Черниговского полка Михей Шутов и другие.
Часть солдат-декабристов была прогнана сквозь строй меньшее количество раз, менее активные были лишены знаков отличия и сосланы на Кавказ; туда же был отправлен и весь штрафной Черниговский полк. Существовало мнение, что на каторгу в Сибирь солдаты - участники восстания не ссылались, но не так давно в сибирских архивах были отысканы документы, показывающие, что некоторые солдаты были сосланы в Сибирь, причем начальство принимало все меры, чтобы они не столкнулись там с сосланными декабристами.
Примечания:
Восстание декабристов, т. 4, с. 47.
Восстание декабристов. М.; Л., 1927, т. 3, с. 115, 121.
ЦГАОР СССР, ф, 48, д. 83, л. 24 об. (дело Михаила Орлова).
Государственный исторический архив Ленинградской области, д 45 А, on. 253, «Книга. Происшествие 14 декабря 1825 г.».
ЦГАОР СССР, ф. 48, д. 447, л. 19 и след. (дело И. И. Иванова).
Письмо от 12 апреля 1826 г.-В кн.: Пушкин А. С. Сочинения. Переписка / Под ред. и с примеч. В. И. Саитова. СПб.) 1906, т. I.
Декабристы / Изд. В, М, Саблина, М., 1906, с. 107.
Былое, 1906, № 3, с, 232. 134
Аресты декабристов шли до середины апреля 1826 года. Всего было арестовано 316 человек. Всего же по делу декабристов проходило свыше 500 человек (о многих следствие велось заочно). 121 человек предстал перед Верховным уголовным судом. Кроме того, состоялись суды над сорока членами тайных обществ в Могилеве, Белостоке и в Варшаве.
Обыкновенно Комитет допрашивал обвиняемых сначала устно, а потом эти же вопросы посылались в каземат, где заключенный отвечал на них письменно.
За ходом следствия неустанно следил сам царь, который лично допрашивал в первые дни многих руководителей Северного общества. Страх, испытанный им 14 декабря, боязнь, как бы следствие не упустило кого-либо из бунтовщиков, заставили Николая I опуститься до роли полицейского следователя. Угождая императору, члены Комитета всячески добивались от декабристов раскаяния и стремились исторгнуть признания угрозами и лживыми обещаниями.
В результате арестованные, не чувствуя за стенами крепости никакой общественной поддержки и напуганные страхом пыток, нередко падали духом и оговаривали себя и своих товарищей.
Хотя правительство и старалось уяснить себе вопрос об источниках «вольномыслия» участников тайного общества, едва ли не главной задачей Комитета было представить всех декабристов цареубийцами. Этой цели и подчинялся весь ход следствия, о чем ближайший помощник П.Пестеля Н.И. Лорер писал: «Следственный комитет был пристрастен с начала и до конца. Обвинение наше было противозаконно, процесс и самые вопросы были грубы, обманчивы и лживы».32. «Глоток свободы» (автор- Булат Окуджава) - «Издательство политической литературы», 1971 г., (вступительная статья доктора исторических наук С. Волка), с.12-13.
Поведение декабристов на следствии было различно. Многие из них не проявили революционной стойкости, потеряли почву под ногами, каялись, плакали, выдавали товарищей. Но были случаи и личного геройства, отказа давать показания и выдавать заговорщиков. В числе стойких и державших себя с достоинством были Лунин, Андреевич - второй, Петр Борисов, Усовский, Ю. Люблинский, Якушкин. После допросов « государственных преступников» отсылали в Петропавловскую крепость, в большинстве случаев с записочками царя, где указывалось, в каких условиях должен содержаться данный арестант. Декабрист Якушкин был прислан со следующей царской запиской: « Присылаемого Якушкина заковать в ножные и ручные железа; поступать с ним строго и не иначе содержать, как злодея».33. «Декабристы» (автор- академик М.В. Нечкина)- издательство «Наука», 1984 г., с. 130.
Когда арестовали П.Пестеля, он сказал своему товарищу Сергею Волконскому: « Не беспокойтесь, ничего не открою, хотя бы меня в клочки разорвали». Но, узнав, что следователи хорошо осведомлены о делах и замыслах тайного общества, П.Пестель пал духом и даже обратился к генералу Левашову с покаянными письмами. Но потом он вновь обрел самообладание и до конца держался достойно, несмотря на ослабевшие силы.
Особенно отягчали вину П. Пестеля два пункта: «Русская Правда» и планы цареубийства. Вот почему в записках Николая I он назван «злодеем во всей силе слова, без малейшей тени раскаяния».34. «Глоток свободы» (автор- Булат Окуджава) - «Издательство политической литературы», 1971 г., (вступительная статья доктора исторических наук С. Волка), с. 14.
П.Пестель сначала отвечал на все вопросы полным отрицанием. «Не принадлежа к здесь упоминаемому обществу и ничего не знав о его существовании, тем еще менее могу сказать, к чему стремится истинная его цель и какие предполагало оно меры к достижению оной», - отвечал он, например, на вопрос о цели тайного общества. Позже, многими выданный, он был вынужден давать подробные ответы.
Декабрист Лунин на допросах держался стойко. « Я никем не был принят в число членов тайного общества, но сам присоединился к оному, - гордо отвечал он следователям. - Открыть имена их (декабристов) почитаю противным моей совести, ибо должен бы был обнаружить Братьев и друзей».
Но вместе с тем многие следственные дела декабристов содержат многочисленные покаянные обращения к царю и членам комиссии, слезливые письма раскаявшихся «преступников», клятвы заслужить прощение. Почему так много членов тайного общества не проявили стойкости? Ответ представляется ясным. За заключенными в Петропавловской крепости участниками восстания 14 декабря не стояло революционного класса. За стенами тюрьмы они не чувствовали опоры, и многие упали духом. В тюрьме происходили и случаи самоубийства. Так, разбил себе голову о стену тюремной камеры декабрист Булатов. Заковывание «в железа» было формой физической пытки (других форм, по-видимому, не применяли), но не менее тяжелы были и моральные пытки - запугивание, обнадеживание, влияние на семью, угрозы смертной казни и прочее.
Царские власти были заинтересованы в широком оповещении дворянского общества о якобы «глубоком раскаянии» заключенных, признающих - де ошибочность выступления и восхваляющих милосердие царской власти. Для этой цели, например, широко распространялся через полицию и губернскую администрацию один документ, представлявший собой объединение трех писем - предсмертного письма Рылеева к жене, письма декабриста Оболенского к отцу и покаянного письма Якубовича, также к своему отцу. Все три письма распространялись правительством официальным путем. Об этом ярко свидетельствует особое «дело» канцелярии петербургского гражданского губернатора, в котором эти покаянные письма аккуратно подшиты к официальным сообщениям о следствии и суде, выдержкам из сенатских ведомостей и прочим документам.
Никакого суда над декабристами в сущности не было. Пародия на суд происходила при закрытых дверях, в глубокой тайне. Вызываемым декабристам спешно предлагали засвидетельствовать их подписи под показаниями на следствии, после чего читали заранее приготовленный приговор и вызывали следующий «разряд». «Разве нас судили? - спрашивали потом декабристы. - А мы и не знали, что это был суд»…
Пятеро декабристов были поставлены «вне разрядов» и приговорены к четвертованию. Но Николай I заменил четвертование повешением.
Выписка из протокола Верховного уголовного суда от 11 июля 1826 года гласила: «Сообразуясь с высокомонаршим милосердием, в сем деле явленным…Верховный Уголовный суд по высочайше представленной ему власти приговорил: вместо мучительной смертной казни четвертованием, Павлу Пестелю, Кондратию Рылееву, Сергею Муравьеву-Апостолу, Михайле Бестужеву-Рюмину и Петру Каховскому приговором суда определенной, сих преступников, за их тяжкие злодеяния, повесить».
Казнь состоялась 13 июля на кронверке Петропавловской крепости. На груди у приговоренных к повешению висели доски с надписью: « Цареубийца».
Начальник кронверка позже рассказывал: «Когда отняты были скамьи из-под ног, веревки оборвались и трое преступников (Рылеев, Каховский и Муравьев) рухнули в яму, прошибив тяжестью своих тел и оков настланные над ней доски… Однако операция была повторена и на этот раз совершилась удачно».
Всех прочих заключенных декабристов вывели во двор крепости. Все приговоры сопровождались разжалованием, лишением чинов и дворянства: над осужденными ломали шпаги, срывали с них эполеты и мундиры и бросали их в огонь пылающих костров.
Свыше 120 человек декабристов было сослано на разные сроки в Сибирь, на каторгу или на поселение. Разжалованные в рядовые были сосланы в действующую армию на Кавказ. Были декабристы, побывавшие и в Сибири, и на Кавказе (Лорер, Одоевский и другие): по отбытии известного срока наказания в Сибири они в качестве «милости» были определены рядовыми в Кавказскую армию, где производились военные действия, под пули.
К числу казненных следует прибавить насмерть запоротых солдат-декабристов, иные из которых были прогнаны сквозь строй двенадцать раз, то есть получили двенадцать тысяч шпицрутенов. Менее активные солдаты были лишены знаков отличия и сосланы на Кавказ. Туда же был отправлен и весь штрафной Черниговский полк. В сибирских архивах были отысканы документы, показывающие, что некоторые солдаты были сосланы в Сибирь, причем начальство принимало все меры к тому, чтобы они не столкнулись там с сосланными декабристами.
Отправка в Сибирь началась в июле 1826 года. Каторжные работы отбывались сначала главным образом в Нерчинских рудниках. Сюда ко многим декабристам приехали их жены. Они не воспользовались разрешением Николая I повторно выйти замуж и бросили ради мужей-декабристов свободную и обеспеченную дворянскую жизнь.35. «Декабристы» (автор- академик М.В. Нечкина)- издательство «Наука», 1984 г., с. 130-136.
Как жены ссыльно-каторжных, они лишались гражданских прав и дворянских привилегий. Первыми в начале 1827 года в Нерчинские рудники приехали Е.И. Трубецкая, М.Н. Волконская, А.Г. Муравьева. После них приехали А.И. Давыдова, А.В. Ентальцева, Е.П. Нарышкина, А.В. Розен, Н.Д. Фонвизина, М.К. Юшневская, а также Полина Гебль (П.Е. Анненкова) и К. Ле-Дантю (К.П. Левашова).36. «Советский энциклопедический словарь» (главный редактор А.М. Прохоров) - издательство «Советская энциклопедия», 1986 г., с. 369. Самоотверженный поступок жен декабристов имел большое общественное значение.
В 1856 году после смерти Николая I всвязи с коронацией нового императора Александра II был издан манифест об амнистии декабристов и разрешении им возвратиться из Сибири. В живых декабристов оставалось только человек сорок. Около ста человек уже погибли на каторге и в ссылке.37. «Декабристы» (автор- академик М.В. Нечкина)- издательство «Наука», 1984 г., с. 140.
Арестованных (всего 316 человек) посадили в сырые и тесные казематы Петропавловской крепости. Там же началось следствие, там же заседал специально организованный Верховный уголовный суд. Все этапы расследования проходи ли под руководством Николая I, кото рый показал себя хорошим дознавателем.
В приговоре суда (начало июля 1826 года) было сказано, что «все подсудимые, без изъятия, по точной силе наших законов, подлежат смертной казни. И потому, если установлением разрядов в наказаниях благоугодно будет Вашему императорскому величеству даровать некоторым из них жизнь, то сие будет не действием закона, а тем менее действием суда, но действием единого монаршего милосердия…» Вместе с тем суд отмечал особо: «И хотя милосердию, от самодержавной власти исходящему, закон не может положить никаких пределов, но Верховный уголовный суд приемлет дерзновение представить, что есть степени преступления столь высокие и с общею безопасностью государства столь смеженные, что самому монарху они, кажется, должны быть недоступны».
Заглянем в источник
Роль простых исполнителей неудачного замысла Рылеева и его друзей – солдат, выведенных на площадь у Сената, была самой жалкой. Они оказались пешками в политической игре. Отчасти их обманули офицеры-революционеры, говоря, что ведут защищать права императора Константина (а также, как сказано в тогдашнем анекдоте, Конституцию – жену Константина). Отчасти они слепо, как и положено служивым, подчинялись приказам командиров, и потом их расстреливали на площади и топили в невских прорубях послушно и слепо действовавшие также по приказу их бывшие товарищи – солдаты правительственных войск. Вот что писал солдат-мятежник Петр Фатеев своим родителям:
«Дорогим родителям низко-пренизко кланяюсь до матушки сырой земли! Великое несчастие постигло меня. За стрельбу зимой на Сенатской площади меня приказали посадить. От этого я долго и не писал Вам. Сидеть дюже плохо: били, не кормили. Теперь я опять на воле. Мне был суд. На суд я попал вместе со своими товарищами. Много нас было, почти что сотня, аль более было нас. Даже страшно на суде было. Судили там господа разные в медалях с царем на шее, долго судили, и сам новый государь император, Его императорское величество Николай Павлович тоже судил нас. Присудили всех на каторжные работы за эту самую стрельбу в Сибирь. Но Царь наш батюшка смилостивился и дал такой указ суду, чтобы весь наш полк отправить на войну с персиянами, так что я, небось, скоро уеду и когда приеду на родину, не ведомо. Прощайте, дорогие родители и все знакомые.
Умные люди говорят, далеко эти самые персияне-то живут, не скоро до них доберемся. Жив буду, вернусь… Более писать не буду, а то не велят нам, опять в острог посадют…»
Легенды и слухи
Тайны истории мятежа на Сенатской площади
В истории декабристов и восстания на Сенатской площади много неясного. Часть историков считает, что параллельно с заговором декабристов происходила попытка дворцового переворота, который пытались устроить военный генерал-губернатор Милорадович и командование гвардии. Генералам был крайне невыгоден приход к власти Николая – человека молодого, незнакомого и чуждого им. Поэтому они вынудили Николая, вопреки завещанию, присягнуть в верности императору Константину I, полагая, что им, старым боевым сподвижникам цесаревича, удастся уговорить его вступить на престол. Но Константин упорствовал в своем отказе от трона, несмотря на отчаянные письма Милорадовича и других к нему. Из-за этого и произошла пауза, которой и воспользовались декабристы.
Но и в их среде не было единодушия. Планы переустройства России, заложенные в программах двух тайных обществ, были весьма различны, и вряд ли состыковывались бы. Согласно «Русской правде» Пестеля, во главе республиканской России должна была встать военная хунта во главе с диктатором, на кресло которого претендовал честолюбивый Пестель. Согласно же проекту Никиты Муравьева, Россия должна была стать конституционной монархией с довольно либеральным устройством. Неизвестно, сумели бы декабристы договориться после предполагаемой победы. Но планам этим не было суждено сбыться.
Много загадок в истории самого восстания. До сих пор нет вразумительных объяснений, почему князь С. П. Трубецкой, избранный диктатором восстания, даже не явился на Сенатскую площадь, где много часов стояли мятежники, хотя жил рядом с ней и, если это была трусость или предательство, почему декабристы впоследствии не осудили его за это? Мемуары самого Трубецкого не дают возможности разгадать эту загадку. Они обрываются на важном для читателя месте – начале допроса Трубецкого императором: «Левашов взял мой допросный лист и пошел к государю: вскоре оба воротились ко мне. Государь мне сказал: “Я…”». Что было дальше, мы никогда не узнаем.
Наконец, в последнее время в литературе было высказано серьезное сомнение относительно разветвленности и организованности декабристских тайных обществ. Не преувеличили ли задним числом сами подследственные, а потом и ссыльные свою революционную деятельность до момента совершения ими государственного преступления – мятежа. Организации, в которых они состояли, во многом были аморфны, а их совещания и заседания часто сводились к дружеским пирушкам и острым разговорам о политике, что делалось во многих местах. Проекты же переустройства страны писали в России всегда, со времен Ивана Грозного. Так получается, что большинство материалов о тайной организации декабристов относятся ко времени следствия и ссылки их в Сибирь. В материалах же самого следствия отчетливо видно естественное для политического сыска всех времен стремление «структурировать» на самом деле эфемерную организацию декабристов, оформить более четко ее цели, задачи, организацию. Не будем забывать, что это было время распространения страшных слухов о европейских карбонариях, масонских заговорах. Подследственные вольно и невольно этому помогали. Многие чувствовали себя не просто гвардейцами-мятежниками, вроде Миниха или братьев Орловых, а карбонариями, борцами за свободу.
Есть свидетельства того, что Александр I еще в 1821 году знал о тайных собраниях офицерства, содержании их бесед и споров о будущем России, но не придавал этой информации особого значения. В ответ на доклад генерал-адъютанта Васильчикова о заговоре он сказал: «Дорогой Васильчиков! Вы, который находитесь на моей службе с начала моего царствования, вы знаете, что я разделял и поощрял эти иллюзии и заблуждения». Возможно, этим объясняется инертность власти после доносов в 1825 году двух офицеров – Шервуда и Майбороды – о тайных обществах в армии. Получается, что если бы не ситуация междуцарствия, спровоцированная группой Милорадовича, никакого мятежа, возможно, и не произошло бы…
Однако в указе 10 июля Николай I все-таки проявил милосердие и решился нарушить действительно свирепые (со времен царя Алексея Михайловича и Петра Великого) законы о государственных преступлениях. Это обстоятельство как-то упускается из виду в рассказе о декабристах – государственных преступниках. Если бы к ним применили действовавшие тогда положения закона – Уложения 1649 года, «Воинского устава» Петра Великого и другие указы, – то казни подлежали бы все участники государственного преступления, причем к ним следовало бы (по силе закона) применить самые лютые казни: четвертование, колесование, кнутование, посажение на кол – все то, что Петр Великий, не колеблясь, применял к таким же мятежникам – стрельцам. По воле Николая преступников разделили на 11 разрядов, предполагающих различные виды и сроки наказаний. Пятерых руководителей мятежа (Павла Пестеля, Сергея Муравьева-Апостола, Михаила Бестужева-Рюмина, Кондратия Рылеева и Петра Каховского) казнили через повешение у кронверка Петропавловской крепости, остальных сослали в Сибирь. Следствия и суды над участниками заговора и мятежа еще долго тянулись в других городах.
Н. Бестужев. Общий вид Петровского Завода (в центре – тюрьма, в которой отбывали наказание декабристы)
По всем процессам власти отправили в Сибирь 124 человека. Закованные в кандалы и одетые в арестантские халаты, декабристы отбывали каторгу сначала на Нерчинских рудниках, а затем за высокими стенами Читинского острога и в других местах. Позже их перевели на поселение. Поведение сосланных декабристов и приехавших к ним жен стало образцом достоинства и порядочности. Они жили насыщенной жизнью культурных людей, не унывая и не предаваясь отчаянию. Многие из них на поселении занимались научными исследованиями, живописью, устраивали концерты, давали уроки, переписывались с друзьями. В 1856 году, после начала нового царствования, оставшихся в живых декабристов новый император Александр II помиловал, и они вернулись из Сибири, которая «тоже Россия, только пострашнее».
Вообще же декабрьская история 1825 года имела для России самые печальные последствия. Погибли, сгинули в ссылках незаурядные люди, на долгие годы общественная жизнь была заморожена страхом и унынием. Власть же, испытавшая страшное потрясение мятежных дней, крайне настороженно и недружелюбно смотрела на все предложения модернизации и необходимых стране перемен. Александровская эпоха, начавшаяся при свете солнца ранней весны с надежд, оптимизма, иллюзий и реформ, закончилась сумраком декабрьского дня разочарований, страха, уныния и безнадежности…
Заглянем в источник
Легендарным стало поведение многих жен декабристов, которые, пользуясь правом следовать за своими мужьями-преступниками, добровольно приехали в Сибирь и разделили с ними тяжкий жребий. Власти, не одобрявшие подобной жертвенности, всячески препятствовали поездке женщин, принадлежавших к высшему обществу, откровенно запугивали этих светских дам, всегда живших в комфорте и безопасности. Княгиня М. Н. Волконская, жена князя С. Г. Волконского, писала:
«Губернатор (Иркутска. – Е. А.), видя мою решимость ехать, сказал мне: “Подумайте же, какие условия вы должны будете подписать”. – “Я их подпишу не читая”.– “Я должен велеть обыскать все ваши вещи, вам запрещено иметь малейшие ценности”. С этими словами он ушел и прислал ко мне целую ватагу чиновников. Им пришлось переписывать очень мало: немного белья, три платья, семейные портреты и дорожная аптечку… мне предъявили к подписи пресловутую подписку, причем они мне сказали, чтобы я сохранила с нее копию, дабы хорошенько ее запомнить. Когда они вышли, мой человек, прочитавший ее, сказал мне со слезами на глазах: “Княгиня, что вы сделали, прочтите же, что они от вас требуют! – “Мне все равно, уложимся скорее и поедем”. Вот эта подписка:
“1. Жена, следуя за своим мужем и продолжая с ним супружескую связь, сделается естественно причастной его судьбе и потеряет прежнее звание, т. е. будет уже признаваема не иначе, как женою ссыльнокаторжного и с тем вместе принимает на себя переносить все, что такое состояние может иметь тягостного, ибо даже и начальство не в состоянии будет защитить ее от ежечасных могущих быть оскорблений от людей самого развратного, презрительного класса, который найдут в том, как будто некоторое право считать жену государственного преступника, несущую равную с ним участь, себе подобною; оскорбления сии могут быть даже насильственные. Закоренелым злодеям не страшны наказания. 2. Дети, которые приживутся в Сибири, поступят в казенные заводские крестьяне. 3. Ни денежных сумм, ни вещей многоценных с собой взять не дозволено; это запрещается существующими правилами и нужно для собственной их безопасности по причине, что сии места населены людьми, готовыми на всякого рода преступления. 4. Отъездом в Нерчинский край уничтожается право крепостных людей, с ними прибывших”.
Приведя в порядок вещи, разбросанные чиновниками, и приказав вновь все уложить, я вспомнила, что мне нужна подорожная. Губернатор, после данной мной подписки, не удостаивал меня своим посещением, приходилось мне ожидать его в передней. Я пошла к нему, и мне выдали подорожную на имя казака, который должен был меня сопровождать, мое же имя заменялось словами: “… с везущим”.
По возвращении домой я нашла у себя Александру Муравьеву (рожденную Чернышеву); она только что приехала, выехав несколькими часами ранее ее, я опередила ее на 8 дней. Мы напились чаю, то смеясь, то плача – был повод к тому и другому: нас окружали те же вызывавшие смех чиновники, вернувшиеся для осмотра ее вещей».
